Генерал кузнецов корабль. Тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал Кузнецов»: история создания, достоинства и недостатки, боевое применение. Технические характеристики авианосца «Адмирал Кузнецов»

Как мы уже говорили ранее, тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов» (далее – «Кузнецов») оказался слишком велик для одной статьи цикла. А потому, перед тем как браться за его описание, мы в трех отдельных статьях рассмотрели историю создания и их – Як-141, МиГ-29К и Су-33.

Далее следовало бы рассказать о конструктивных особенностях и возможностях нашего единственного корабля, способного обеспечивать полеты самолетов горизонтального взлета и посадки, но… Зная, какие это может вызвать споры в комментариях, автор настоящей статьи предпочел сперва рассказать о службе ТАКР «Кузнецов», без чего ни его текущее состояние, ни особенности боевого применения в Сирии понятны не будут.

Напомним (кратко) основные тактико-технические характеристики единственного в России авианесущего корабля.

Стандартное водоизмещение (по данным различных источников) составляет 45 900 — 46 540 т, полное – 58 500 — 59 100 т. Упоминается также «наибольшее» водоизмещение ТАКР – 61 390 т. Мощность машин (котлотурбинная четырехвальная установка) 200 000 л.с., скорость – 29 узлов. Дальность хода на скорости 18 узлов должна была составить 8 000 миль. Автономность по запасам, провизии и питьевой воде – 45 суток.

Вооружение – самолеты и вертолеты (общее количество может достигать 50 летательных аппаратов), а также 12 ПКР «Гранит», 192 ЗУР «Кинжал», 8 ЗРАК «Кортик» и 8 30-мм установок АК-630М, реактивный комплекс противоторпедной защиты «Удав» (на основе РБУ). Считалось, что данный комплекс способен уничтожить самонаводящуюся торпеду с вероятностью 76%. Численность экипажа (фактическая) до 2 100 чел. личного состава авианосца и 500 чел. авиагруппы.

ТАКР, на тот момент носивший имя «Рига», был заложен на стапеле «0» Николаевского ЧСЗ в торжественной обстановке 1 сентября 1982 г в 15.00. Присутствующий на церемонии главком ВМФ С.Г. Горшков лично прикрепил серебряную закладную доску к днищевой секции корпуса.

Началу строительства предшествовала большая подготовка, в том числе серьезная модернизация стапеля, а также установка двух приобретенных в Финляндии 900-тонных козловых кранов фирмы KONE. Эти огромные сооружения (высота – 110 м, размер портала – 150 м) позволили перемещать грузы массой до 1 500 т. В результате Николаевский ЧСЗ получил стапельный комплекс, позволяющий строить и спускать на воду корабли спусковой массой до 40 000 т.

Интересно, что одним из преимуществ сделки с французами по приобретению вертолетоносцев типа «Мистраль» называется передача французской стороной технологий крупнотоннажной блочной сборки, которой мы якобы не владели. На самом же деле, корпус будущего «Кузнецова» собирался из 21 блока длиной 32 м, высотой 13 м и шириной, соответствующей корпусу корабля. Каждый из таких блоков весил до 1 400 т, надстройка являлась 22-ым блоком.

Установка надстройки на второй корабль серии — на тот момент «Рига», а в дальнейшем — «Варяг»

К строительству первого блока приступили несколько позднее официальной закладки, в декабре 1982 г., а на стапель он был установлен 22 февраля 1983 г. Интересно, что при строительстве корабля компьютеры проектировщика – Невского ПКБ были увязаны с вычислительным центром ЧСЗ в единую электронно-вычислительную систему, что существенно упростило доступ к необходимой документации. Новые методы проектирования значительно ускорили ход строительных работ. Повсеместно внедрялись новые (в том числе – электронные), например, удалось отказаться от традиционной разметки на плазе. Кабельные работы, впервые в истории отечественного кораблестроения, проводились сразу на стапеле.

Переименованный в «Леонид Брежнев» ТАКР был спущен на воду 4 декабря 1985 г, имея массу 32 000 т (из которых собственно корабль весил 28 000 т, остальное – балласт и иные грузы), 8 июня 1989 г начались швартовые испытания. Конечно, в этом году корабль еще не был готов к выходу в море, но необходимость получения практического опыта взлета и посадки на палубу привела к тому, что 21 октября ТАКР (теперь уже – «Тбилиси») впервые отошел от заводского причала и направился в Севастополь. Там, на полигоне близ мыса Маргопуло, проходили первые испытания, а также облеты корабля истребителями Су-27К и МиГ-29К.

Первого ноября 1989 г состоялась первая в истории отечественного ВМФ посадка самолета горизонтального взлета и посадки на палубу корабля: в 13.46 В.Г. Пугачев осуществил посадку на Су-27К с бортовым номером 39. При этом готовность корабля даже к началу 1990 г. составляла 86%. Государственные испытания были начаты 1 августа 1990 г. и велись весьма интенсивно – за 2 месяца и 4 дня (корабль вернулся на завод для устранения замечаний 4 октября 1990 г.) ТАКР прошел 16 200 миль, с его палубы было произведено 454 вылета самолетов и вертолетов. Впервые были опробованы ночные старт и посадка самолетов.

Приемный акт был подписан 25 декабря 1990 г., а 20 января 1991 г ТАКР (теперь уже – «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов») был зачислен в состав Северного флота . Спустя 9 дней (29 января) над кораблем впервые был поднят военно-морской флаг.

Предполагалось, что 1991 г «Кузнецов» проведет на Черном море, его даже включили в состав 30-ой дивизии надводных кораблей ЧФ, а затем, в 1992 г. ТАКР выйдет на первую боевую службу в Средиземное море, по завершении которой уйдет на Северный флот. Однако в ноябре 1991 г стало ясно, что распад СССР принял необратимый характер, и ситуация стала… скажем так, неустойчивой. Как известно, в некоторый период времени Украина претендовала ни много ни мало, а на весь Черноморский флот СССР. Главком ВМФ, адмирал Чернавин, принял решение перевести «Кузнецова» на север, и 1 декабря 1991 г корабль вышел в море.

Первый поход ТАКР прошел без особых эксцессов, хотя, конечно, без нюансов не обошлось. Уже в Эгейском море обнаружилась вибрация третьей машины, как оказалось впоследствии – на винт намоталась рыболовная сеть. Особо «прилипала» не мешалась, поэтому с нею шли до Гибралтара, а уж там, в ходе двухдневной стоянки (связанной, в первую очередь, с приемом топлива), она была срезана усилиями находившихся на борту корабля водолазов.

Во время этого похода «Кузнецов» впервые встретился с силами ВМС США – авианосной ударной группой во главе с авианосцем «Джордж Вашингтон». Американцы немедленно подняли авиацию и приступили к облетам и фотографированию новейшего ТАКР, а также попытались исследовать его физические поля. В ответ наши передали сигнал «Произвожу учения», увеличили скорость до 24 узлов и подняли в воздух оба спасательных вертолета (самолетов, к сожалению, во время этого перехода на борту «Кузнецова» не было). Сторожевой корабль «Задорный» выловил из воды гидроакустический буй. Больше ничего достойного упоминания в том походе не было, и 21 декабря 1991 г. ТАКР прибыл к месту назначения. Здесь «Кузнецов» был включен в состав 43-ей дивизии ракетных крейсеров с базированием в п. Видяево.

Для того чтобы понять, что произошло с нашим ТАКР дальше, необходимо остановиться и разобраться с тем, в какой ситуации оказался наш единственный тяжелый авианесущий крейсер.

Первое – это наиболее крупный и сложный корабль из всех, построенных в СССР. На нем были реализованы принципиально новые технологии, необходимые для базирования самолетов горизонтального взлета и посадки. Вне всякого сомнения, это был огромный шаг вперед, но обычно в подобных случаях корабли с таким количеством новых технологий страдают от множества «детских болезней», которые необходимо выявлять и «лечить».

Второе – можно говорить о том, что мы получили «Кузнецова» в наследство от СССР, но о его авиагруппе этого сказать нельзя. Су-33 еще и близко не завершил испытаний. Да, он был разработан в СССР, но доводка столь сложного объекта, каким является палубный боевой самолет, чрезвычайно сложна, а следовало организовать еще и серийное производство.

Третье – вопрос о подготовке палубных летчиков. Вне всякого сомнения, в СССР было много летчиков-профессионалов, были и те, кто пилотировал СВВП, но вот специфики взлета с трамплина и посадки с аэрофинишером не знал никто, кроме буквально нескольких летчиков-испытателей.

Иначе говоря, государственные испытания были пройдены, приемный акт – подписан, флаг – поднят, а сам «Кузнецов» 21 декабря 1991 г прибыл в место постоянной дислокации. Но при этом мы еще и близко не имели боеготового авианесущего крейсера с укомплектованной и обученной авиагруппой в составе флота, и для того, чтобы ее получить, Российской Федерации требовалось приложить массу усилий. Проблема заключалась в том, что страна вступала в эпоху политического бардака и финансовых кризисов, печально известных под названием «дикие девяностые», которые, конечно, совершенно не способствовали обретению боеспособности столь сложной системы вооружений, которой являлся ТАКР «Кузнецов».

Организационно авиакрыло «Кузнецова» оформили в феврале 1992 г. , сформировав 57-ую Смоленскую Краснознаменную смешанную корабельную авиадивизию (57-ая скад), в которую были включены:

1. 279-ый корабельный истребительный авиаполк (279 киап). В его состав должны были войти две эскадрильи Су-33 и, вероятно, эскадрилья учебных самолетов Су-25УТГ;

2. 830-ый корабельный противолодочный вертолетный полк (830 кплвп), оснащенный вертолетами Ка-27, Ка-27ПС и Ка-29.

В свою очередь 279 киап формировали на основе двух соединений. С одной стороны, 279-ый киап стал наследником 279 окшап (отдельный корабельный штурмовой авиаполк), который ведет свою историю с 1 декабря 1973 г., когда началось формирование первого в СССР полка палубных самолетов Як-36М (Як-38) для ТАКР «Киев». Этот полк был первопроходцем во всяком отношении: он первым осваивал совершенно новую технику, каковой были СВВП, его летчики стали первыми пилотами палубной авиации, они первыми приобретали опыт морских и океанских походов… Все это было на них, так кому же, как не им, было осваивать новейшие Су-33?

Однако кроме них в 279-ый киап вошли также многие офицеры и другого соединения, 100-го исследовательского-инструкторского истребительного авиаполка (100-ый ииап), с которым… получилась интересная история.

Этот полк был создан 24 декабря 1985 г. (базировался на аэродроме Саки, Крым) как раз с целью изучения возможностей палубных самолетов, апробированию тактик ее применения, а также обучения летчиков палубной авиации. То есть полк комплектовался летчиками экстра-класса, которым как раз и предстояло разобраться с тем, что такое Су-33, МиГ-29К и как все это можно было наиболее эффективно применить в бою – а затем научить этому других. Но СССР распался, и 100-ый ииап оказался на территории суверенной теперь Украины…

Наверняка, многие читатели сайта смотрели в свое время фильм «72 метра». В нем есть эпизод, в котором экипаж черноморской подводной лодки должен выбрать – украинская присяга и служба в солнечном Крыму или же сопки Заполярья, куда должна будет уйти лодка. За малым исключением экипаж выбирает верность долгу, и под звуки «Прощания славянки» покидает причал, на котором планировалось «торжественное мероприятие».

Этот эпизод немедленно стал, как это модно сейчас говорить, интернет-мемом и, кстати, причиной того, что прокат «72 метра» на Украине был запрещен. Но… данный эпизод совершенно не вымышлен. Перед схожей дилеммой оказалось множество людей и в том числе, конечно, личный состав исследовательского-инструкторского авиаполка. Так вот – около сотни офицеров 100-го ииап и в том числе – 16 летчиков во главе с подполковником Тимуром Автандиловичем Апакидзе (кстати, командиром 100-го ииап), следуя не букве, но духу данной ими присяги, предпочли оставить гостеприимный Крым, переехав с семьями в заполярный Североморск.

Гвозди бы делать из этих людей…

Тимур Автандилович Апакидзе в кабине Су-33

Вне всякого сомнения, эти офицеры были носителями уникального, на тот момент, опыта эксплуатации палубных самолетов, без которого освоение было бы крайне затруднено. Однако даже с ними работы по принятию на вооружение Су-33 и подготовке авиакрыла для «Кузнецова» невозможно было возобновить там, где они были закончены в Крыму. Дело в том, что на Украине осталось 3-е управление ГНИКИ ВВС, занимавшееся испытаниями авиации ВМФ. В результате все материалы и документы по этапам летно-конструкторских и государственных испытаний Су-33, выполненных в Крыму, оказались недоступными – «братская» Украина категорически отказалась передавать их Российской Федерации. «Зажат» был также один из Су-27К (Т10К-7), оставшийся на аэродроме «Кировское» в Крыму.

Но и это было еще не все. В Крыму осталась НИТКА – уникальный учебно-тренировочный комплекс подготовки пилотов палубной авиации, способный даже имитировать качку при посадке на палубу авианесущего крейсера. Впоследствии удалось все же договориться с Украиной об эксплуатации этого комплекса, и, начиная с июля 1994 г. на нем возобновилась подготовка личного состава авиации ВМФ РФ, но целых два года после появления «Кузнецова» на севере (1992-1993 гг.) он оказался для нас недоступен. Да и позднее…, например, в 1994 г Украина пустила наших летчиков на НИТКУ аж на целый месяц. Но дело было не только в комплексе, конечно. Во времена СССР в Крыму была создана сложнейшая инфраструктура для освоения палубной авиации, и НИТКА, в сущности, была ее частью. А в Североморске, кроме военных аэродромов, по большому счету, не было ничего.

Иными словами, после распада СССР мы утратили инфраструктуру для проведения исследований и обучения палубных летчиков, а также множество материалов по ранее выполненным испытаниям. Средств на то, чтобы в хоть сколько-то полном объеме восстановить все это, у страны, разумеется, не было. Единственной «тренировочной площадкой», на которой можно было бы возобновить государственные испытания Су-33, являлся, по сути, сам ТАКР. Но и тут не все было в порядке.

Общеизвестно, что громадной проблемой наших авианесущих кораблей (и не только их) было отсутствие оборудованных мест базирования. И, надо сказать, что некоторые выводы из эксплуатации ТАКР предыдущих проектов в СССР все-таки были сделаны. Так, «Кузнецова» в п. Видяево ожидал специально изготовленный на ЧСЗ понтон-проставка – весьма сложное инженерное сооружение, созданное специально для обеспечения базирования новейшего ТАКР в условиях севера. Для этого на понтоне были смонтированы специальные швартовые устройства, коммуникации для подачи питания на корабль, и даже жилые помещения для обслуживающего персонала. Но, конечно, черноморские корабелы не могли снабдить свое творение еще и мощной котельной вкупе с электростанцией – предполагалось, что понтон будет служить лишь связующим звеном между кораблем и соответствующей сухопутной инфраструктурой. Но вот ее-то построить и не успели, в результате чего пара и электроэнергии для «Кузнецова» категорически не хватало. В результате, как и на других ТАКР-ах до него, экипаж «Кузнецова» вынужден постоянно держать в работающем состоянии одно из своих машинно-котельных отделений. Что, разумеется, самым негативным образом сказывалось на ресурсе механизмов.

Сейчас уже будет крайне сложно сказать, в чем причина первых поломок энергетической установки «Кузнецова» — кто-то считает, что вопрос в изначальной «капризности» котлотурбинной установки, с другой стороны, следует прислушаться к тем, кто утверждает, что несмотря на известную сложность эксплуатации, флот вполне мог бы справиться с этим, если бы не хроническое недофинансирование и низкая квалификация призывников, которых попросту не успевали обучать работе с подобными механизмами, а также возникшие сложности с получением запасных частей и комплектующих для котлов. Во всяком случае, определенные сложности возникли с самых первых дней эксплуатации – на корабле работали гарантийные специалисты, в том числе и по причине вибрации третьей машины, захватившей сеть в Средиземном море. В ходе очередного выхода в море произошла поломка одной из главных турбин корабля, что потребовало весьма основательного и дорогостоящего ремонта.

Все вышесказанное, вне всякого сомнения, во многом предопределило использование ТАКР «Кузнецов» в последующие годы. На протяжении трех лет, в период 1992-1994 гг, корабль по 3-4 месяца проводил в море, шло обучение экипажа, проводились летно-конструкторские и государственные испытания Су-33. Вроде бы, исполненные банальности строчки, но что за этим стояло? Фактически требовалось пересмотреть всю программу подготовки пилотов-палубников, исключив из нее обучение на тренажерном комплексе НИТКА, нужно было каким-то образом научить людей «пересаживаться» с необычного аэродрома непосредственно на палубу. И это в условиях, когда на корабле барахлила техника, отвечающая за взлетно-посадочные операции. Как пишет в своей монографии, посвященной ТАКР «Кузнецов», В.П Заблоцкий:

«Наиболее серьезным недостатком было рассогласование световых зон ОСП «Луна-3» и телесистемы наблюдения и контроля посадки «Отводок-Раскрепощение» с бортовой аппаратурой радиотехнической системы («Резистор К-42») ».

Весной 1993 г в распоряжение 279 киап поступила первая четверка серийных Су-33, а 1994 г стал в некотором роде этапным для нашей палубной авиации. Во-первых, государственные испытания самолета были завершены, причем финальным аккордом стал успешный перехват парой Су-33 и уничтожение самолета-мишени Ла-17 на фоне моря. Во-вторых, в то же самое время флот получил 24 Су-33, что позволило укомплектовать единственный наш палубный авиаполк. Тем не менее, вышеописанные сложности с тренировкой личного состава привели к тому, что к 1994 г у нас была готова только лидерная группа, состоявшая из 10 пилотов, допущенных к выполнению полетов с корабля и… сложности все еще оставались.

Невозможность использования тренажера НИТКА, например, привела к тому, что пилоты не смогли отработать ночной взлет и посадку, хотя ранее такие полеты проводились с борта ТАКР в Крыму. В итоге приходилось довольствоваться полетами только в дневное время и в сумерки. Ряд неисправностей в системах управления не позволил нашей авиации отработать групповое применение истребителей и их совместные действия с противолодочной группой.

Зачетное учение 1994 г. продемонстрировало потенциальные возможности нашей палубной авиации. Полеты осуществляли шесть Су-33, разбитых на три двойки. Первую их них пилотировали летчики-испытатели ОКБ Сухого В.Г. Пугачев и С.Н. Мельников, которые должны были изображать вражеские самолеты, наносящие удар по ТАКР-у с расстояния порядка 800 км. Вторая пара самолетов (Т.А. Апакидзе и В.В. Дубовой) и третья (И.С. Кожин и К.Б. Кочкарев) должны были обеспечивать ПВО соединения, в которое входил ТАКР за пределами корабельных средств ПВО.

Самым интересным в этих учениях было то, что в них приняла деятельное участие авиация НАТО. При выходе в назначенный район патрулирования пара Т.А. Апакидзе – В.В. Дубовой средствами бортового оборудования Су-33 обнаружили неопознанную цель в 280 км от крейсера и немедленно были переориентированы на ее перехват. Целью оказался норвежский патрульный «Орион», уже после ее перехвата Су-33 вернулись к выполнению назначенной задачи – самолеты, пилотируемые В.Г. Пугачевым и С.Н. Мельниковым, были обнаружены и «уничтожены» ракетами «воздух-воздух».

То же самое произошло и у второй пары Су-33, которую пилотировали И.С. Кожин и К.Б. Кочкарев – во время выхода в район патрулирования были обнаружены самолеты, стартовавшие с норвежских аэродромов. По решению корабельного пункта управления и наведения пилоты сперва осуществили перехват потомков древних викингов, а затем продолжили выполнение учебной задачи, каковая также была выполнена.

Конечно, если сравнивать состоявшиеся в 1994 г зачетные учения палубной авиации Северного флота с учебным процессом авианосцев США, то сразу бросается в глаза несопоставимость масштабов – ну что такое всего шесть самолетов… Однако нужно понимать, что наши морские летчики делали первые шаги, причем в сложнейших условиях. В то же время, уже эти учения продемонстрировали безусловную полезность палубной авиагруппы, состоявшей из самолетов горизонтального взлета и посадки — пусть даже самой ограниченной численности.

Теоретически крупные корабли Северного флота имели возможность обнаруживать воздушные цели в 280 км от себя, но при условии, что самолет летит достаточно высоко, чтобы радиогоризонт не препятствовал его обнаружению. И даже обнаружив такой самолет, ни один корабль флота, включая тяжелые атомные ракетные крейсера, не имел оружия, которым мог бы его уничтожить на подобной дальности. Также обращала на себя внимание длительность нахождения самолетов в воздухе. В отличие от «самолетов обороны мачты» Як-38, новейшие Су-33 могли выдвигаться для патрулирования в удаленные районы. Обе пары Су-33, получив одну задачу, в ходе ее выполнения были переориентированы на другую, внеплановую (перехват самолетов НАТО), успешно ее решили, а затем без посадок и дозаправок вернулись к выполнению первоначально поставленной задачи.

Зимой 1994-995 гг. «Кузнецов» прошел первый более-менее серьезный ремонт главных котлов, включая замену трубок, но судя по дальнейшим событиям, выполнен он был не слишком хорошо – в 1995 г. во время выхода в море корабль потерял ход. Озвученные ранее причины – эксплуатация в условиях крайнего севера, сложность котлотурбинной установки, общее недофинансирование и продолжающийся развал вооруженных сил привели к тому, что вступивший в 1991 г в строй корабль уже в 1995 г фактически нуждался в капитальном ремонте энергетической установки. Конечно же, это ненормальная ситуация для современного боевого корабля, но в период 1991-1995 гг. ситуация на флоте и в стране в целом была бесконечно далека от понятия «нормально». И вместо ремонта ТАКР «Кузнецов» пошел на первую свою боевую службу в Средиземное море.

Выход состоялся 23 декабря 1995 г., при этом «Кузнецов» стал основой авианосно-многоцелевой группы (АМГ), в которую помимо ТАКР вошли многоцелевая АПЛ «Волк» (проект 971 «Щука-Б»), эскадренный миноносец «Бесстрашный» (проект 956), СКР «Пылкий» (проект 11352). Их обеспечивали буксир СБ-406 и танкер «Олекма» Северного флота, следовавшие с АМГ до Бискайского залива, а у в дальнейшем — буксир «Шахтер», и танкер «Иван Бубнов». Насколько понял автор, танкер «Днестр» сопровождал АМГ постоянно.

Вне всякого сомнения, и несмотря на наличие в составе АМГ новейшего ТАКР, подобная эскадра была лишь тенью военно-морской мощи СССР, способной на постоянной основе держать в средиземке десятки боевых кораблей и подводных лодок. Увы, времена 5-ой ОПЭСК ушли в прошлое, и скорее всего – навсегда. Тем не менее, для демонстрации военного присутствия наша АМГ вполне подходила, и ее состав позволял отработать действия палубной авиации «Кузнецова» «в условиях, приближенных к боевым».

К сожалению, к 1995 г 57-ая скад не была готова к боевой работе в полном составе. Так, 279-ый киап получил 24 Су-33, так что матчастью обе его эскадрильи были укомплектованы полностью, но «к походу и бою готовой» была только первая, самолеты которой можно было отличить по изображению орла на килях (машины второй эскадрильи имели голову тигра на том же месте).

В итоге на свою первую боевую службу «Кузнецов» пошел с авиагруппой из 13 истребителей, то есть дюжины Су-33 первой эскадрильи, а также одного самолета установочной партии (Т10К-9, которому был присвоен номер 109), двух учебных самолетов Су-25УТГ, а также 11 вертолетов Ка-27, Ка-27ПС и Ка-29 из состава 830-го кплвп. При этом на борту «Кузнецова» было 15 строевых летчиков-истребителей, допущенных к выполнению полетов на Су-33 с палубы корабля, не считая Т.А. Апакидзе (командовавшего авиадивизией) и его заместителя полковника Власова (с ними, соответственно, 17), а также 11 вертолетных экипажей.

Естественно, корабельных пилотов отличала высочайшая квалификация, достаточно сказать, что из 15 летчиков-истребителей 14 были летчиками-снайперами или летчиками 1-го класса. Инженерно-технический состав сумели подобрать им под стать – практически все имели опыт обслуживания летной техники на боевых службах. Кроме летчиков 57-ой скад на ТАКР присутствовали также и летчики-испытатели, в чью задачу входило проведение ряда испытаний Су-33 в условиях Средиземного моря.

Поход продлился 110 суток – начавшись 23 декабря 1995 г, он завершился 22 марта 1996 г. Пройдено 14 000 миль по водам двух океанов и пяти морей, проведено 30 летных смен (то есть дней, в течение которых осуществлялись полеты авиации), за это время Су-33 совершили 400 (по другим данным – 524) вылетов, вертолеты – 700 (по другим данным – 996), в том числе 250 на поиск и слежение за подводными лодками.

Первая боевая служба «Кузнецова» имела следующие последствия. Во-первых, выяснилось, что корабль в полной мере способен выполнять роль «плавучего аэродрома» для базировавшихся на нем самолетов . Так, например, в период с 19 по 23 января 1996 г. (то есть не протяжении 5 дней подряд) было проведено 5 летных смен и Су-33 поднимались в воздух 67 раз. Вроде бы мало, особенно на фоне возможностей американского «Нимица», рассчитанного на выполнение более чем сотни полетов в сутки. Но вспомним, что в распоряжении авиадивизии «Кузнецова» было всего 13 самолетов, а среднее количество вылетов составило 13,4 в сутки – то есть каждый самолет поднимался в воздух один раз на протяжении пяти дней кряду.

На самом же деле в течение этих пяти дней производилось от 8 до 20 вылетов в сутки, то есть часть самолетов в течение одного дня осуществляла по 2 вылета. Или вот, к примеру, полеты 26-27 января – в первый день Су-33 совершили 21 вылет, во второй – еще 12, и не факт, что в воздух поднимались все 13 имевшихся самолетов. Все это вполне сопоставимо с показателями американской палубной авиации, а ведь надо понимать, что перед авиагруппой «Кузнецова» никто не ставил задачи обеспечения максимального количества вылетов. Впервые на боевую службу вышел ТАКР с Су-33 на борту, и следовало на практике проверить и отработать очень многое – соответственно, можно говорить о том, что фактическое количество вылетов в день на самолет было не максимальным, а, если можно так выразиться, «комфортно-рабочим».

Было отработано взаимодействие разнородных сил – надводных и подводных кораблей с палубной авиацией. Авиагруппа ТАКР-а успешно осуществляла перехваты многочисленных самолетов разведывательной и патрульной авиации стран НАТО, слежение за АУГ США, вертолеты обнаруживали и сопровождали иностранные подводные лодки, «работая» совместно с АПЛ «Волк». Когда «Кузнецов» возвращался домой, во второй половине марта, он принял участие в больших учениях Северного флота, в которых помимо него были задействованы до 40 боевых кораблей и подводных лодок, а также до 50 самолетов и вертолетов морской авиации.

В ходе этих учений эсминец «Бесстрашный» был выдвинут в качестве корабля дальнего радиолокационного дозора на 200 км от ордера, в котором следовал ТАКР «Кузнецов». Получив от него информацию Су-33, действуя на удалении 500 км от ТАКР, осуществили перехват и «уничтожение» четверки Ту-22М3, которые так и не смогли выйти на рубеж пуска ракет по возвращавшемуся с боевой службы ТАКР-у. Еще нужно отметить, что «воздушный зонтик» ТАКР-а строился в два эшелона – дальний был ориентирован на перехват самолетов противника, ближний – на уничтожение противокорабельных ракет.

Иными словами, конечно можно и нужно говорить о том, что отсутствие самолетов дальнего радиолокационного вооружения существенно снижает возможности авиагруппы «Кузнецова», но при этом ни в коем случае не следует забывать, что даже и в существующем виде «Кузнецов» значительно усилил наш флот, обеспечив ему такие возможности, которых у флота никогда не было раньше. Опыт первой боевой службы «Кузнецова» свидетельствовал о том, что наличие ТАКР-а увеличивает боевую устойчивость корабельного соединения, действующего в дальней морской или океанской зоне в 1,5-2 раза.

Во-вторых… увы, но первая боевая служба продемонстрировала крайнюю слабость энергетической установки корабля. В самом начале похода, когда ТАКР только выходил из Кольского залива, начался семибалльный шторм, в ходе которого вышли из строя два котла из восьми, а на момент возвращения в базу на корабле работало всего лишь два котла. Соответственно, в апреле 1996 г «Кузнецов» поставили на ремонт, из которого он вышел только к лету 1998 г. Надо сказать, что если бы не хроническое недофинансирование ремонтных работ, кораблю не пришлось бы проводить целых два года у причальной стенки. Да и качество ремонта, вероятно, хромало, а кроме того, сильно сказывались «дикие 90-е», недофинансирование и падение квалификации личного состава. В период 1998-1999 г «Кузнецов» продолжил службу в составе флота, но в 1999 г у него полностью вышел из строя один котел и один (из четырех) ГТЗА.

Несмотря на это в 2000 г «Кузнецов» должен был отправиться на вторую боевую службу, но ее отменили в связи с трагической гибелью подводной лодки «Курск». В итоге, вместо БС корабль встал на трехлетний средний ремонт. Затем на протяжении 2004-2007 гг корабль вновь окунулся в будни военной службы, при этом в 2004 г в составе корабельной группы ходил в Северную Атлантику, а с 5 декабря 2007 г по 3 февраля 2008 г совершил очередную БС – поход в Средиземное море. Затем – 7 месяцев ремонта на «Звездочке» и служба до мая 2014 г, когда только что вернувшийся из похода к берегам Сирии корабль встал на короткий трехмесячный ремонт. Снова служба, а с января по 15 июня 2016 г – восстановление технической готовности перед новым дальним походом и – участие в боевых действиях в Сирии.

В целом же можно сказать следующее – за период с 29 января 1991 г, когда над «Кузнецовым» впервые взметнулся военно-морской флаг, и до октября 2017 г., когда начались работы по капитальному ремонту ТАКР, прошло 26 лет и 8 месяцев. За это время корабль находился в ремонте приблизительно 6 лет и 5 мес., то есть всего лишь 24% от общего нахождения в составе флота. При этом следует иметь ввиду, что в нормальных условиях и при наличии своевременного финансирования, двухлетний ремонт в 1996-98 гг и трехлетний в период 2001-2004 гг могли быть проведены намного быстрее, либо же за тот же срок можно было бы произвести значительно больший объем ремонтных работ.

Иными словами, укоренившееся мнение о том, что «Кузнецов» не вылезает из ремонтов, не имеет под собой оснований . Проблема заключается в другом – огромный корабль, который уже 27 лет пребывает в составе флота, до сих пор так и не получил ни одного капитального ремонта…

/ Олег Ласточкин

Тяжёлый авианесущий крейсер «Адмирал Кузнецов» в составе группировки российских кораблей выйдет на боевую службу в восточной части Средиземного моря. Об этом в среду, 21 сентября, сообщил министр обороны России Сергей Шойгу .

«В настоящее время в российскую корабельную группировку восточной части Средиземноморья входит не менее шести боевых кораблей и трёх - четырёх судов обеспечения из состава всех флотов. Для наращивания боевых возможностей в группировке планируем включить в её состав корабельную авианосную группу с крейсером „Адмирал Кузнецов“», — сказал Шойгу.

По словам министра, авианосец отправят в регион с целью реализации национальных интересов и поддержания мира.

«Напомню, что в 1967 году нахождение в данном районе 5-й оперативной эскадры позволило не допустить разрастания вооружённого арабо-израильского конфликта и в дальнейшем явилось важным сдерживающим фактором для недружественных акций против Советского Союза», — сказал глава оборонного ведомства.

Что представляет собой авианосец?

Тяжёлый авианесущий крейсер «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов» построен по проекту 1143.5. На этапе проектирования его планировалось назвать «Советский Союз», но впоследствии он был заложен на Черноморском судостроительном заводе в Николаеве 1 сентября 1982 года под наименованием «Рига». В процессе строительства и испытаний он трижды переименовывался: сначала в «Леонида Брежнева», потом в «Тбилиси», в 1990 году же корабль получил своё нынешнее название в честь Николая Кузнецова, адмирала флота Советского Союза .

В состав флота официально введён в январе 1991 года.

Авианосец предназначен для поражения крупных надводных целей, защиты морских соединений от нападений вероятного противника. Он входит в состав Северного флота. На борту корабля, оснащённого взлётным трамплином, базируется авиагруппа из 26 истребителей Су-27К (Су-33) или МиГ-29К, а также вертолётов Ка-27 и Ка-31.

В июле 2016 года сообщалось, что «Адмирал Кузнецов» в ходе подготовки к дальнему походу впервые после длительного перерыва начал принимать на борт самолёты палубной авиации из состава 279-го отдельного корабельного истребительного авиаполка Морской авиации Северного флота. Палубная авиация с авианосца «Адмирал Кузнецов» будет участвовать в нанесении ударов по боевикам в Сирии из восточной части Средиземного моря в октябре 2016 - январе 2017 года.

До недавнего времени авианосец находился на 35-м судоремонтном заводе в Мурманске, где проходил восстановление технической готовности.

Технические характеристики

Длина — 305,0 м.

Длина по ватерлинии — 270 м.

Ширина наибольшая — 72 м.

Ширина по ватерлинии — 35,0 м.

Осадка — 10,0 м.

Стандартное водоизмещение — 43 тыс. т.

Полное водоизмещение — 55 тыс. т.

Максимальное водоизмещение — 58,6 тыс. т.

Энергетическая установка

Паровые турбины — 4×50 тыс. л. с.

Количество котлов — 8.

Количество винтов — 4.

Мощность турбогенераторов — 9×1500 киловатт.

Максимальная скорость — 29 узлов (58км/ч).

Дальность плавания на максимальной скорости — 3850 миль.

Скорость — 29 узлов.

Максимальная дальность плавания — 8000 миль при скорости 18 узлов (33 км/ч).

Автономность плавания — 45 суток.

Вооружение

14 палубных истребителей Су-33.

10 палубных истребителей МиГ-29К.

2 палубных учебно-боевых истребителя МиГ-29КУБ.

2 учебно-тренировочных самолёта Су-25УТГ.

15 многоцелевых корабельных вертолётов Ка-27/Ka-27ПС.

2 вертолёта радиолокационного дозора Ка-31.

12×ПКРК 4К80 «Гранит».

24×ПУ ЗРК «Кинжал» (192 ракеты).

8×ЗРАК 3М87 «Кортик» (256 ракет).

2×РБУ-12000 «Удав» (60 глубинных бомб).

В этой статье мы попытаемся сопоставить возможности ТАКР «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов» (далее – «Кузнецов») с авианосцами других держав, а именно: США, Франции и Англии. Для сравнения возьмем новейший американский «Джералд Р. Форд», не менее новый «Куин Элизабет», ну и, конечно, французский «Шарль де Голль».

Как ни печально это признать, но подобное сравнение сродни гаданию на кофейной гуще – к сожалению, множество важнейших параметров указанных кораблей неизвестны, и мы вынуждены определять их «на глазок». Но есть, как минимум, одна черта, свойственная всем четырем перечисленным выше кораблям: на сегодняшний день ни один из них не работает как надо. У «Джералда Р. Форда» во множестве проявляются «детские болезни» и, кроме того, не доведены до штатной работоспособности электромагнитные катапульты. «Куин Элизабет» получил течь едва ли не в первый же выход в море. «Шарль де Голль» не вылезает из ремонтов. Ну а о проблемах с энергетической установкой «Кузнецова» знают даже многие из тех, кто почти не интересуются флотом.

Но в данной статье мы не будем смаковать подробности поломок и недоделок этих авианесущих кораблей, а попытаемся понять имеющийся в них потенциал, который и будем сравнивать. Почему так? Дело в том, что с высочайшей долей вероятности, детские болезни «Джералда Р. Форда», и «Куин Элизабет» будут «вылечены» не через год, так через три, а большую часть проблем «Кузнецова» вполне может исправить начавшийся в 2017 г капитальный ремонт. Что до «Шарля де Голля», то с ним, конечно, сложнее, потому что он ремонтировался неоднократно, но, судя по всему, до сих пор имеет некоторые проблемы с поддержанием боеготовности. С другой стороны, авианосец достаточно интенсивно работал по целям в Ливии (когда убивали М. Каддафи), так что, быть может, сегодня все уже не так с ним и плохо.

Что бы там не говорили сторонники точки зрения «ТАКР – это не авианосец», все-таки основным оружием «Кузнецова» является базирующаяся на нем авиация, ну а для прочих кораблей этот тезис никто никогда и не оспаривал. Соответственно, перво-наперво нам следует оценить возможности всех четырех кораблей по их способности обеспечивать взлетно-посадочные операции, по максимальному количеству самолетов, одновременно находящихся в воздухе, и по обслуживанию своего авиакрыла.

В сущности, максимальное количество самолетов, которые способен поднять в воздух тот или иной корабль зависит от:

1. Максимального количества самолетов, которые могут находиться в немедленной готовности к вылету.
2. Скорости подъема авиагруппы.
3. Скорости посадочных операций.

Начнем по порядку – количества самолетов в максимальной готовности к вылету. Говоря упрощенно, полетную палубу любого авианесущего корабля можно разделить на зоны взлета, зоны посадки и технические зоны (да простят меня читатели-профессионалы за подобную вольность формулировок). Зоны взлета – это участки полетной палубы, предназначенные для взлета самолетов, то есть это катапульты американских и французского авианосцев, стартовые позиции и участки разбега до трамплина и «Куин Элизабет».

Для посадки обычно используется угловая палуба, на которой размещаются аэрофинишеры, тормозящие самолет, но если на корабле предусмотрено базирование только СВВП и вертолетов, то в ней нет необходимости. В то же время не следует думать, что СВВП может садиться на любое место палубы авианосца – в связи с очень мощной и горячей струей-выхлопом СВВП нуждаются в специально оборудованных посадочных местах. Технические зоны – это места, где самолеты заправляются топливом, и где на них устанавливается вооружение, а также производятся те или иные регламентные работы, не требующие спуска самолета в ангар.

Так вот, максимальное количество готовых к вылету самолетов как раз и ограничивается вместимостью технических зон. Почему так?

Вот идет авианосец, он – в готовности поднимать авиагруппу, но пока еще не приступил к ее подъему. Естественно, можно полностью подготовить к вылету все самолеты в технических зонах. Можно также несколько полностью боеготовых самолетов выставить на взлетные позиции, то есть по одному самолету на катапульту или стартовую позицию, но не больше, потому что иначе они попросту заблокируют взлет.

Надо сказать, что из этого правила есть исключения – если американскому авианосцу надо поднимать большое количество самолетов, он вполне может перегородить «взлетную полосу» одной или даже двух катапульт – у него все равно остается как минимум 2 катапульты для взлета, а затем, по мере подъема авиагруппы и освобождения палубы, к ним подключаются остальные катапульты. Кроме того, некоторое количество самолетов (небольшое) можно разместить в посадочной зоне, но лишь при условии, что они взлетят первыми – безопасность полетов однозначно требует, чтобы авианесущий корабль в любой момент был готов принять взлетевшие с него самолеты, то есть его посадочная зона должна быть свободна.

Но увы, все вышеперечисленное размещение не позволяет подготовить к вылету авиакрыло авианосца полностью – часть самолетов все равно останется в ангарах, на нее просто не хватит мест на полетной палубе. А снаряжать самолеты к вылету (т.е. заправлять его топливом и подвешивать боеприпасы) в ангаре запрещено – это слишком опасно для корабля.

Теоретически, конечно, существует возможность полностью подготовить самолет к вылету на полетной палубе, а затем опустить его в ангар, но… это тоже чрезвычайно опасно. В условиях боевых действий против равноценного противника всегда сохраняется риск получения боевых повреждений. Пожар самолета с несколькими тоннами авиакеросина и боеприпасов внутри корабля – это страшная вещь сама по себе, а если таких самолетов несколько? Известно, что подобные происшествия с авианосцами США (правда, без участия неприятеля, поскольку американцы все себе делали сами) приводили к достаточно серьезным последствиям, а ведь они происходили на достаточно толстой и прочной полетной палубе.

Подобное происшествие на ангарной палубе было бы чревато куда более серьезными последствиями, вплоть до гибели корабля. Это опасно даже тогда, когда противник не имеет средств для нанесения удара по авианосцу – возможность аварии никто не отменял. Поэтому, по мнению автора, в реальных боевых действиях против сколько-то серьезного противника возможность хранения подготовленных к вылету самолетов в ангаре использоваться не будет. В то же время осуществлять подготовку к вылету машин, стоящих в ангаре, после того как в небо уйдет «первая партия» тоже чревато – в этом случае на палубе и в воздухе окажется большее количество машин, чем может принять полетная палуба, а это может вызвать проблемы с их своевременной посадкой.

Итак, сколько же самолетов смогут подготовить к немедленному вылету сравниваемые нами корабли? Очевидным лидером является «Джералд Р. Форд».

На полетной палубе его предка – атомного авианосца «Нимиц», достаточно свободно могут разместиться 45-50 машин при условии блокирования одной катапульты и, вероятно, до 60 если блокировать две. Общая площадь полетной палубы у «Нимицев», кстати, составляла 18 200 квадратных метров.

Очевидно, что «Джералд Р. Форд» обладает не меньшими, а по некоторым данным – даже большими возможностями. Но он, конечно же, не может обеспечивать взлет своей авиагруппы полных размеров (то есть 90 летательных аппаратов) – часть их придется оставить в ангаре.

Второе место, по всей видимости, надо отдать британскому авианосцу «Куин Элизабет» — его полетная палуба имеет меньшую площадь, «всего» только около 13 000 кв. м.

Но при этом отсутствие катапульт и использование только СВВП дало британскому авианосцу определенные плюсы в плане свободного места для технических зон – имея, по сути, всего одну взлетную полосу и не нуждаясь в большой и занимающей много места угловой палубе для посадки самолетов, данный корабль вполне способен держать на полетной палубе всю свою авиагруппу в составе 40 летательных аппаратов.

Почетное третье место следует отдать французскому «Шарлю де Голлю». При своих весьма некрупных размерах (а он самый маленький из сравниваемых нами кораблей) и самой маленькой полетной палубы (12 000 кв.м.) он все же может разместить у себя на палубе десятка три самолетов.

Увы, аутсайдером по самолетовместимости полетной палубы является ТАКР «Кузнецов. Сомнительно, что на его полетной палубе удалось бы разместить более 18, максимум – 20 самолетов.

Интересно, что подобная оценка вполне перекликается с мнением В.П. Заблоцкого, который в своей монографии «Тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал Кузнецов»» утверждал, что по итогам проведения учений во время первой боевой службы корабля в 1995 - 1996 гг. были сделаны выводы о том, что корабль (при определенных условиях) сможет одномоментно ввести в бой до 18 истребителей.

Почему такое произошло? На наш взгляд, этому есть несколько причин. Размер полетной палубы «Кузнецова» внушает уважение – несмотря на то, что по водоизмещению наш ТАКР занимает 3-е место, уступая «Джералду Р. Форду» и «Куин Элизабет», полетная палуба нашего ТАКР имеет вполне достойную площадь – 14 800 кв.м., то есть даже больше, чем у британского авианосца. Но при всем при этом возможностей размещения самолетов на этой палубе меньше, и вот почему.

Во-первых , общая длина взлетных полос нашего ТАКР весьма и весьма велика – на палубе «Кузнецова» расположено две по 90 (по другим данным — 105) м и одна на 180 (195) м. Конструкторы, судя по всему, сделали все возможное, так что самая длинная взлетная полоса частично совпадает с одной из коротких, а частично находится на угловой, т.е. посадочной палубе. Но все же необходимость «сведения» всех трех взлетных полос на один трамплин обуславливает необходимость выделения под них достаточно существенной площади палубы.

Интересно, что американские паровые катапульты имеют длину порядка 93-95 м, но размещение двух из них на угловой палубе позволило американцам сильно сэкономить место, почти без ущерба для взлетно-посадочных операций. Одна из катапульт, расположенная параллельно борту, не препятствует посадке самолетов – разве только в момент старта. Самолет, выполняющий взлет со второй катапульты, выезжая на стартовую позицию, перекрывает посадочную полосу, но убрать его оттуда, если вдруг возникнет необходимость срочно принимать самолеты, дело минутное. В результате американцы способны заставить самолетами одну или две свои носовые катапульты, и у них сохраняется возможность поднимать в воздух самолеты, а ТАКР «Кузнецов» подобной возможности лишен – на трамплин самолеты не поставить, да и подобное расположение сделало бы невозможным взлет со всех трех стартовых позиций.

Вторая причина – это необходимость посадочной полосы. Конечно, она нужна также и «Джералду Р. Форду» и «Шарлю де Голлю», но вот «Куин Элизабет», как носитель СВВП, имеет преимущество перед «Кузнецовым» — она «Королеве» не нужна, достаточно относительно небольших посадочных площадок. В нашем флоте они имели размер 10 на 10 м, и вряд ли на британском авианосце они существенно больше.

Третья причина – это чрезмерно развитая надстройка, «отъедающая» место у самолетов. Мы видим, что «острова» «Джералда Р. Форда» и «Шарля де Голля» существенно меньше, чем у нашего ТАКР. А вот две надстройки «Куин Элизабет», возможно, и могут поспорить с нашим «Кузнецовым» в общей площади, но отсутствие посадочной полосы перекрывает все остальное.

Четвертая причина – увы, это развитое оборонительное вооружение ТАКР «Кузнецов». Если мы обратим внимание на корму «Шарля де Голля», то увидим, что у французского авианосца по обе стороны посадочной полосы имеются места для самолетов, а вот у «Кузнецова» они в значительной мере «съедены» спонсонами с ракетным и артиллерийским вооружением

Надо сказать, что иногда приходится видеть, что с правого борта по корме все же стоят самолеты, но в этом случае их хвосты расположены аккурат над шахтами «Кинжалов» и в этом случае ЗРК небоеспособен.

В общем, подводя итоги сравнения по данному показателю, мы видим, что американский авианосец выигрывает у ТАКР по причине своих больших размеров и наличия четырех катапульт, позволяющих выделять больше места под технические зоны, английский – за счет базирования СВВП и отказа от посадочной полосы, французский – за счет маленькой надстройки более рациональной формы полетной палубы, чего удалось добиться в том числе и за счет существенно меньшего оборонительного вооружения.

Рассмотрим теперь скорость подъема авиагруппы

Проще всего с американским авианосцем – мы уже разбирали скорость подъема авиагруппы в статье «Некоторые особенности действий палубной авиации суперавианосцев типа «Nimitz»» и на основании видеосъемки фактических стартов, пришли к выводу, что одна катапульта в состоянии отправлять в полет один самолет за 2,2-2,5 минуты, то есть три работающих катапульты осуществят подъем 30 самолетов минут за 25 — с учетом того, что за это время неминуемо «разблокируется» и четвертая катапульта, можно предполагать, что за указанное время «Нимиц» способен отправить в воздух не менее 35 самолетов, а за полчаса – не меньше 40-45.

Возможности «Джералда Р. Форда» очевидно не будут ниже (разумеется, когда американцы доведут до ума электромагнитную катапульту). Это говорит о том, что американский авианосец, например, совершенно не затруднит «подвесить» над своим ордером патруль из 6 самолетов (стандартно – один самолет ДРЛО, один «Гроулер», четыре истребителя), потом отправить, скажем, на штурмовку вражеского корабельного ордера ударный отряд в составе 30-35 самолетов, и при этом держать дюжину истребителей в боевой готовности на палубе — на всякий случай.

Возможности французского корабля более скромны – имея две паровые катапульты (построенные по американской лицензии и соответствующие тем, что установлены на «Нимицах»), «Шарль де Голль» за те же полчаса способен отправить 22-24 самолета.

Английский «Куин Элизабет» . Обычно в публикациях, посвященных этому кораблю, указывается, что при максимальной интенсивности взлетных операций он способен поднять в воздух 24 самолёта за 15 минут, однако эта цифра вызывает очень большие сомнения. Впрочем, организация подъема авиагруппы британского авианосца вообще совершенно неясна.

Дело в том, что в источниках обычно указывается наличие трех взлетных дорожек — две коротких длиной 160 м для взлёта F-35 и длинную (около 260 м) для тяжёлых самолётов. Как можно понять, первоисточником этой информации стала публикация сайта naval-technology.com, и к данной статье очень много вопросов. Первый из них – глядя на палубу авианосца, мы видим лишь одну взлетную дорожку, но никак не три.

Поэтому следует предполагать, что описание, данное в статье, относится не к окончательному, а к какому-то из промежуточных проектов корабля, возможно, вот этому:

Данное предположение тем более похоже на правду, что в статье упоминается установка газоотбойных щитов в районе первого «острова», которых мы, конечно же, на настоящем «Куин Элизабет» не видим.

Из вышесказанного можно предположить, что цифра в 24 самолета за 15 минут считалась (если она вообще кем-то считалась, а не является журналистской фантазией) исходя из одновременной работы двух (а то и трех) взлетных дорожек. Таким образом, мы можем предположить, что реальная скорость подъема авиагруппы с «Куин Элизабет» при использовании одной взлетной дорожки составит 12 самолетов за 15 минут или 24 самолета за полчаса.

Тут возникает вопрос – как же так получается, что «Куин Элизабет», имея одну взлетную дорожку, практически сравнялась и даже, быть может, немного обогнала «Шарль де Голль» с его двумя катапультами? Ответ заключается в преимуществе СВВП перед самолетами катапультного старта. F-35B нужно вырулить на стартовую позицию, остановиться, получить разрешение на взлет – но после этого ему достаточно открыть свой «вентилятор» и – можно взлетать. То есть его не надо цеплять за крюк катапульты и ожидать ее срабатывания, нет потери времени на подъем-уборку газоотбойного щита и т.д. Все это позволяет предположить, что темпы взлета СВВП с одной взлетной дорожки вполне могут затрачивать на взлет одного самолета чуть более минуты и тем самым вдвое превосходить темпы запуска самолетов с катапульты.

Отечественный «Кузнецов» … Тут, увы, остается только теоретизировать. Если судить по видео, да и просто рассуждая логически, то затраты времени на взлет одного самолета с трамплина должны быть примерно эквивалентны взлету с катапульты. И «трамплинному», и «катапультному» самолетам нужно выехать на стартовую позицию, остановиться там, зацепиться за катапульту, (нашему – упереться шасси в щитки, которые будут удерживать самолет от преждевременного старта), дождаться поднятия газоотбойного щита, затем перевести двигатели в форсированный режим – а дальше катапульта начинает движение (стопор перестает удерживать самолет) и, собственно, все, взлетаем. Проблема заключается в одном – на американском авианосце четыре катапульты, а на нашем имеется всего один трамплин. То есть американские катапульты производят запуск самолетов по готовности, а наши вынуждены дожидаться своей очереди. Но вот насколько это задерживает полетные операции?

В теории мы можем готовить одновременно к взлету три самолета одновременно, по крайней мере до момента, когда они готовы дать форсированную тягу, но вот после этого они взлетают последовательно, один за другим – и до тех пор, пока не взлетел последний, следующая тройка готовиться к взлету не может. Также, по всей видимости (это мнение автора, не более того) самолеты не могут давать форсаж одновременно – то есть после того, как самолеты изготовились к взлету на стартовых позициях, первый дает форсаж – взлет, потом второй форсирует двигатели – взлет и затем точно так же третий.

Все эти соображения позволяют предположить, что ТАКР «Кузнецов» способен отправлять в воздух тройку самолетов примерно каждые четыре с половиной-пять минут (2,5 минуты – подготовка к взлету, и еще столько же сам взлет). Таким образом, теоретически «Кузнецов» должен обладать возможностью подъема 18-20 самолетов за полчаса. Увы, как обстоят дела на практике, неизвестно, потому что нет никаких данных о том, что на «Кузнецове» когда-то производился подъем всей его авиагруппы (пускай даже в количества – 10-12 самолетов) на скорость.

Все же мы можем предположить, что по скорости подъема авиации ТАКР «Кузнецов» примерно вдвое, или немного больше ступает атомному суперавианосцу, и процентов на 20-30 — английскому и французскому авианосцам.

«Адмирал флота Советского Союза Кузнецов» (прежние названия - в порядке присвоения - «Советский Союз» (проект), «Рига» (закладка), «Леонид Брежнев» (спуск на воду), «Тбилиси» (испытания)) - тяжёлый авианесущий крейсер проекта 1143.5, единственный в составе ВМФ России в своём классе (по состоянию на 2011 год). Предназначен для поражения крупных надводных целей, защиты морских соединений от атак вероятного противника.
Назван в честь Николая Герасимовича Кузнецова, Адмирала Флота Советского Союза. Построен в Николаеве, на Черноморском судостроительном заводе.

На авианесущем крейсере во время походов базируются самолёты Су-25УТГ и Су-33 279-го корабельного истребительного авиационного полка (аэродром базирования - Североморск-3) и вертолёты Ка-27 и Ка-29 830-го отдельного корабельного противолодочного вертолётного полка (аэродром базирования - Североморск-1).
5 декабря 2007 года «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов» возглавил отряд боевых кораблей, отправившихся в поход в Атлантический океан и Средиземное море. Таким образом, ВМФ России возобновил своё присутствие в мировом океане.

История создания

Ещё до окончания сборки, после смерти Леонида Брежнева, 22 ноября 1982 года крейсер был переименован в его честь в «Леонида Брежнева». Спущен на воду 4 декабря 1985 года, после чего продолжалась его достройка на плаву.
11 августа 1987 года переименован в «Тбилиси». 8 июня 1989 года начались его швартовые испытания, а 8 сентября 1989 года - заселение экипажа. 21 октября 1989 года недостроенный и недоукомплектованный корабль был выведен в море, где провёл цикл лётно-конструкторских испытаний самолётов, предназначенных для базирования у него на борту. В рамках этих испытаний были произведены первые взлёты и посадки самолётов на него. 1 ноября 1989 года произведены первые посадки МиГ-29К, Су-27К и Су-25УТГ. Первый взлёт с него произведён МиГ-29К в тот же день и Су-25УТГ и Су-27К на следующий день, 2 ноября 1989 года. После завершения цикла испытаний 23 ноября 1989 вернулся на завод для достройки. В 1990 году много раз выходил в море для проведения заводских и государственных испытаний.
4 октября 1990 года переименован в очередной раз и стал называться «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов».

Служба

25 декабря 1990 года, спустя 8 лет, 3 месяца и 24 дня после закладки подписан приёмный акт крейсера. 20 января 1991 года он был официально зачислен в состав Северного флота, 20 января на нём поднят военно-морской флаг. После распада СССР в связи с опасениями предъявления на него претензий с украинской стороны, 1 декабря 1991 года был экстренно и тайно выведен из Севастополя и начал переход на Северный флот. 1-20 декабря 1991 года крейсер совершил переход вокруг Европы в Североморск. В 1992-1994 годах продолжались различные испытания корабля, его вооружения и авиагруппы, крейсер по три-четыре месяца в год проводил в море, участвовал в учениях. В 1993 году для его авиагруппы стали поступать первые серийные Су-33. Зимой 1994-1995 произведен ремонт главных котлов.

В год 300-летия российского флота, 23 декабря 1995 года в составе корабельной многоцелевой группы вышел на боевую службу в Средиземное море, имея на борту авиагруппу в составе 13 Су-33, 2 Су-25УТГ и 11 вертолётов. Гибралтар пройден через 10 суток похода, 4 января 1996 года. 7 января 1996 встал на якорь у берегов Туниса до 17 января. Там состоялся обмен визитами с флотом США, включая посадки российских вертолётов на американский авианосец и наоборот, а также провозки российских пилотов на самолётах США. С 28 января по 2 февраля совершал деловой заход в Тартус. 4 февраля заход на остров Крит. 17-18 февраля совершил визит в Ла-Валетту. 2 марта - учения ПВО авианосной многоцелевой группой с отработкой Су-33 перехватов самолётов и крылатых ракет. 6 марта - проход Гибралтара. На завершающем этапе похода принял участие в командно-штабных учениях СФ. В рамках учений проведено условное отражение атаки 4 Ту-22М3. Они были перехвачены на удалении 450 км от центра ордера. 22 марта 1996 года пришвартовался на базе. Фактически перехвачены 12 воздушных целей, обнаружены две иностранные подводные лодки, проведены стрельбы артиллерийско-ракетным вооружением, включая ракетный комплекс «Гранит». Весь поход сопровождался серьёзнейшими проблемами с главной энергетической установкой, в результате которых корабль неоднократно лишался хода, и не мог развивать полную скорость, а также различными неполадками с корабельными системами.

С 1996 по 1998 год находился в ремонте, сильно затянувшемся в результате недофинансирования. В 1998 году принимал участие в крупных учениях Северного флота. В 1999 году дважды выходил в море на боевую подготовку. В 2000 году участвовал в крупных учениях, в ходе которых погибла подводная лодка К-141 «Курск», принимал участие в спасательной операции. В результате этой трагедии был отменён второй поход крейсера на боевую службу в Средиземное море, который должен был состояться в конце 2000 года.
С 2001 по 2004 год находился на плановом среднем ремонте. В 2004 году в составе группы из 9 кораблей Северного флота, включающей тяжёлый атомный ракетный крейсер «Пётр Великий», ракетный крейсер «Маршал Устинов», эскадренный миноносец «Адмирал Ушаков» и суда обеспечения участвовал в месячном походе в Северную Атлантику, в ходе которого в проводились также и лётно-конструкторские испытания Су-27КУБ. В 2005-2007 годах нёс боевую службу, два-три раза в год выходил в море. 5 декабря 2007 года в составе корабельной ударной группы вышел в свой второй поход на боевую службу в Средиземное море, который продлился до 3 февраля 2008 года.
8 декабря 2008 года был завершён ремонт, проводившийся в течение 7 месяцев на мощностях ОАО "Центр судоремонта «Звёздочка». На корабле была обновлена главная энергетическая установка, выполнены работы по ремонту котельного оборудования, системы кондиционирования воздуха, механизмов для подъёма самолётов на лётную палубу. Заменены кабельные трассы, восстановлены отдельные блоки систем вооружения крейсера.
По неподтвержденным данным с 2012 по 2017 год пройдёт полномасштабную модернизацию на судостроительном предприятии «Севмаш».

Перспективы

Технические характеристики

В адрес редакции поступило письмо военнослужащего, некоторое время проходившего службу на ТАКР «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов». Думаем, данный материал будет интересен читателю, так как процесс сокращения нашего флота, как это не печально, идет постоянно. И тем важнее становится грамотная, качественная и полноценная эксплуатация тех немногих современных кораблей, которые остаются в составе нашего флота.

С путеводителем по Ковчегу

Сначала - небольшая характеристика размеров и общего расположения единственного российского авианосца.

Полное водоизмещение «Кузнецова» сейчас, вероятно, уже превысило 60000 т. Его наибольшая длина - более 300 м, ширина - 72 м.

Главная энергетическая установка корабля, по воле различного рода руководителей из нашего недавнего прошлого сделанная котлотурбинной, а не атомной (как у американцев) - четырехвальная, суммарной мощностью 200000 л.с., обеспечивала ранее скорость 29 узлов (но это было в далеком 1990 г.).

Корабль имеет 8 ярусов надстройки, 7 палуб и 2 платформы, носовые и кормовые МКО (по 4 котла и 2 ГТЗА в каждом), 5 энергоотсеков (с дизель- и паротурбогенераторами); ангар длиной более 150 и шириной 26 м, занимающий по высоте пространство между 2-й и 5-й палубами и соединенный с полетной палубой двумя самолетоподъемниками размером примерно 14х16 м (если бы не их бортовое расположение, поднять из ангара или опустить в него наши Су-33 длиной около 21 м было бы просто невозможно), целых 6 камбузов, карцер и собственную гауптвахту.

Пожалуй, вполне достаточно для повествования, целью которого является не техническое описание корабля, а очерк его "социального положения".

Для удобства весь корабль поделен на "схода" - от 1-го до 53-го. Такая же система применялась и на кораблях пр. 1143. Тем, кто там не был, объясняем: все трапы (кроме "острова") пронумерованы; при этом трапы, располагающиеся друг под другом, несут один номер, четные по левому борту, а нечетные - по правому.

Пример. Допустим, надо послать гонца - "золотые копыта" (прошу прощения, защитника отечества, т.е. матроса) на командный пункт связи (КПС). А он, матрос, хоть и отслужил год, так и не знает, где этот КПС находится (обычное явление). Тогда ему следует сказать: "Ступай на 17-й сход, 4-я палуба, в КПС".

Теперь погуляем по кораблю. Сначала поднимемся на борт авианосца по трапу. Он находится в районе миделя по правому борту (если «Кузнецов» стоит в заводе). На площадке правого трапа (4-я палуба) нас встретит вахтенный офицер по трапу, с кортиком, и морской пехотинец - со штык-ножом. Если сделать "уставное лицо", вполне можно сойти за своего (документы на трапе проверяют редко) и войти на корабль. Поднявшись на 3-й ярус надстройки (жилой), начнем осмотр отсюда.

Здесь в одноместных каютах живут помощники командира и командир ЭМБЧ ("старший механик"). Спускаясь ниже, на трапе упираемся в "блок-пост". Об этом явлении стоит поговорить отдельно, тем более, что такого вида вахты нет ни на одном другом корабле. "Блок-пост" - это матрос срочной службы, который выполняет роль сторожа определенного участка (палуба, трап и т.д.), находящегося в его заведовании. Сторожит он вовсе не секретные объекты, а электрические лампочки, пожарные рукава, огнетушители, стенды, колокола громкого боя и т.д. А поскольку матрос может уснуть, уйти, наконец, у него могут ночью отнять это богатство, делается еще и подстраховка. Так, огнетушители и пожарные рукава можно вообще не выставлять - и действительно, вы нигде не найдете их на корабле. Исключение составляют только время "высочайших" смотров, когда корабль обходят "Е.И.В." со свитой (командир, старпом и т.д.). Тогда выставляется все, что есть, а "блок-посты" обязательно удваиваются. Пытливый читатель может спросить: "А как же лампочки? Ведь их не снимешь, иначе как ходить в полной темноте?" Спешу успокоить: эта проблема давно уже решена на высоком идейно-техническом уровне. Лампочки: а) приклеивают эпоксидной смолой; б) приматывают проволокой - желательно колючей; в) подводят ток к проволоке или плафону. Все это применяется, как правило, в комбинации. И все равно, эти чертовы лампочки воруют.

Вернемся к нашей прогулке. Ярусом ниже проживает командир и флагманы, здесь - "блок-пост", а значит - свет и ковры. Спустимся на вторую, галерейную палубу, расположенную между ангаром и полетной палубой. Здесь есть "блок-посты", а значит, есть свет. Но не стоит обольщаться, ибо БЧ-5 всегда готова "помочь", поэтому фонарик (без него тут никуда) надо держать на "товсь". Спустившись на палубу ниже, пройдем по 3-й палубе левого борта (она проходная от носа до кормы). Здесь тоже "блок-посты" и свет.

Теперь включим фонарик и спустимся еще ниже... Здесь мы станем свидетелями очередного авианосного чуда, делающего этот корабль непохожим ни на один другой. Вы можете идти по залитой светом чистой 3-й палубе, но стоит только спуститься ниже, как вы попадаете в "катакомбы" - с развороченными постами, брошенными каютами, все это - без света и очень часто затоплено (иногда сточными водами, так что запах "высококачественный"). Ниже - то же самое. Конечно, такое не везде (не более 60% сходов ниже 3-й палубы). Если вы окажетесь на освещенном сходе, значит, там кубрики или склады службы снабжения.

Спускаемся еще ниже, в трюма. Там все в мазуте и воде, там и тут - кучи мусора (нести его на причал далеко, да туда и пускают только в определенное время, а приборка на корабле делается всегда, вот и кидают мусор в трюм). А знаете, сколько у нас мазута и воды в трюмах? Сколько, сколько? 50 т, говорите? Простите, это несолидно. Ведь мы - авианосец, а не какая-нибудь канонерка. Тогда 500. Ну что, внушительно - почитай, 10 железнодорожных цистерн. Все равно неверно - добавьте еще ноль, и будет как раз. Возможны недовольные возгласы со стороны: дескать, плавали, знаем, и у нас такое было, жили только в надстройке. Можно узнать, что это за корабль? Ах, БПК «Удалой»! Это тот, что уже 10 лет после пожара в отстое, и экипаж на нем - 30 человек. Простите, сравнение некорректное, мы ведь вам не о корабле отстоя рассказываем, а о целом авианосце, который в море ходит!

Со всей ответственностью заявляем, что второго такого корабля просто нет. Сейчас на Северном флоте все корабли делятся на две группы: "ходовые", т.е. чистые, опрятные и готовые идти в море, но стоящие из-за нехватки топлива, и корабли "отстоя" (сейчас их большинство). «Кузнецов» же - единственный гибрид, "ходовой-отстой".

Удобства во дворе

Обратите внимание: когда рассказывают о каком-нибудь чудо-корабле, то вначале приводят количество пушек, их калибр, толщину брони и т.д., и уж потом, между делом, да и то редко - об условиях жизни экипажа. А между тем, сие не совсем верно, ибо именно экипаж эксплуатирует все это многообразие вооружения. Поэтому, чтобы избежать этой ошибки, обратим особое внимание на условия обитаемости экипажа.

Первое, что надо отметить, так это отсутствие на корабле отопления, что, согласитесь, для Севера немаловажно. Причин тому много, но, пожалуй, главная - это отсутствие постоянно действующего вспомогательного котла. Поэтому пар на хозяйственные нужды берется от ГЭУ, что весьма накладно, т.к. требует не обычной, а специальной котельной воды, коей на флоте всегда мало. Можно еще подать пар с ЭНС (энергонесущее судно пр. 305), но давления оттуда - "кот наплакал" (а зимой 1998/1999 гг. вообще ничего не подавалось). В результате пар на отопление подается периодически, что в системе не предусмотрено, т.к. отсутствует слив конденсата. Система парового отопления проходит по БПТЗ (бортовой противоторпедной защите) или, как ее называют на корабле, коридорам труб, т.е. вдоль борта. Поэтому когда прекращается подача пара, трубы очень быстро промерзают. А дальше все как в учебнике физики: конденсат превращается в лед, лед расширяется, труба лопается. В результате отопления нет, тепла нет, на переборках - местами иней, а на палубе - лед. Экипаж даже в ангаре строится в шинелях. Если в кубрике или каюте +5°С, то это уже хорошо, а если +12-15° - это уже, простите, барство!

В такой обстановке спасают только электрогрелки. Поскольку покупать их дорого, а достать корабельную сложно, "лепят" их, кто во что горазд. Начальство же изымает "нештатное электрооборудование", при этом его хозяева получают "награды". Но холод - не тетка, и ряды мечтающих об индивидуальном электрическом солнце не тускнеют.

Горят же чаще всего не электрогрелки, а трансформаторы сети освещения. Они просто не рассчитаны на нагрузки, которые дают навешенные на них электрогрелки. В результате и напряжение в сети всегда значительно ниже ТАКР «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов» на североморском рейде штатного (100 В вместо 127 - далеко не предел). Подливает масло в огонь и отсутствие в каютах сети на 220 В (есть только никому не нужные 127 В), поэтому все стараются провести себе 220 В. Колдуют по-разному: кто-то "кидает фазу" от 380 В, другой складывает фазы 127 В, третий тащит километровые провода от редких щитов на 220 В. А это, в свою очередь, способствует многочисленным замыканиям.

Но холод страшен не только этим. Им пронизана вся корабельная жизнь. Ведь замерзает не только конденсат - то же происходит и с прочими трубами, в коих есть вода. По этой причине во все каюты 2-й палубы (а это почти 60% всех корабельных кают) вода не подается ни зимой, ни летом. Ни один офицерский душ не работает. Поэтому лозунг о равенстве и братстве здесь особенно применим, все - и матросы, и офицеры - моются в носовой (кормовая не работает) бане личного состава. Конечно, это не распространяется на командование - у них есть свой душ.

Вода подается не на все камбузы. Обычным делом зимой стало и отсутствие стока с кают. Соответственно, тяжело на корабле и с гальюнами. Всего их более полусотни, но добрая половина не работает, а значительная часть остальных закрывается на замок: если вы не являетесь счастливым обладателем "золотого ключика", то "добро" вам меньше есть, тем более, что МО РФ всегда в этом плане готово пойти навстречу.

Зимой 1998/1999 гг. замерзли даже трубки в одном из главных котлов.

Скверно у нас и с вентиляцией - 50% электродвигателей вентиляторов давно сгорело. А без вентиляции туго, поскольку, в отличие от других кораблей, иллюминаторов здесь мало, а подавляющее большинство жилых помещений вовсе их не имеет. Так что возможна только принудительная вентиляция, а если ее нет, в каюте будет пахнуть плесенью, с подволока закапает конденсат, а духота - "хоть топор вешай".

Напоследок стоит рассказать о нашей кают-компании. Как таковой ее нет, а имеется столовая офицеров, где оные в количестве более 150 человек только питаются - и ничего более. Помещением это больше напоминает сельскую столовую для механизаторов во время страды. Скатертей нет и в помине, ножи - тоже излишество, посуда - не то, чтобы совсем грязная, но столовые предметы все же лучше протереть "перед употреблением". Готовят, в принципе, хорошо, и продукты по сегодняшним флотским меркам хорошие. Однако всего этого может и не хватить, т.к. в буфете подворовывают. Поэтому в кают-компанию лучше не опаздывать. Наверное, разумнее было делать несколько кают-компаний (например, для каждой БЧ).

Вся королевская рать

Какой кошмар, кто же в таких условиях будет жить? Рассказываю.

Предполагалось, что служить на «Кузнецове» будут полторы тысячи человек (без авиагруппы и десанта), но постепенно экипаж вырос до 2000. Командир - контр-адмирал (это единственный плавающий адмирал!), у него ряд помощников: старпом (капитан 1 ранга), помощник, помощник по воспитательной работе, помощник по боевому управлению, помощник по авиации, помощник по живучести и помощник по правовой работе. На корабле семь боевых частей, четыре службы и три команды: штурманская (БЧ-1), ракетно-артиллерийская (БЧ-2), минно-торпедная (БЧ-3), связи (БЧ-4), электромеханическая (БЧ-5), авиационная (БЧ-6) и радиотехническая (БЧ-7); службы медицинская, химическая, живучести (такая есть только на «Кузнецове»); команды управления ("КУ"), боцманская ("БК") и комендантская. Есть еще "РО" - рота охраны, исполняющая функции корабельного ОМОН.

Еще немного о нашей организации. В день у нас в среднем 10 построений, каждое длится около 35 минут (таким образом, за год мы простаиваем на построениях почти 65 суток). На построениях всегда говорят: "Экипаж АВИАНОСЦА... построен". И вообще, командование всегда подчеркивает, что мы служим именно на АВИАНОСЦЕ. Напомню, что классификацию кораблей ВМФ РФ пока никто не менял, а там никакого авианосца нет, есть лишь тяжелый авианосный крейсер. Да и самолеты на нашем корабле - редкость, и посещают они его в довольно жалком количестве. А еще на построениях командир любит говорить (он вообще любит говорить на построениях минимум по полчаса): "Мы должны отработать авианосную организацию". И это на пятом ТАКР!

Со сходами на берег офицеров, мичманов и матросов контрактной службы на «Кузнецове» жестко. Здесь "двухсменка": одну неделю отпускают в понедельник и среду, с 18.00 до 7.30, а также в субботу, с 18.00 до 7.30 понедельника; а в следующую неделю - с 18.00 вторника до 7.30 и с 18.00 четверга до 7.30 субботы. Получается, что в одну неделю вы отдыхаете 64,5 часов, а во вторую - 51 из 168. Забудьте о "статусе военнослужащего" со всеми его выходными - законы РФ здесь не действуют (как, впрочем, и на большинстве остальных кораблей). Правда, некоторые льготы все же выполняются: так, можно получить почти бесплатно квартиру, но - в п. Видяево, а это - у "черта на рогах", и автобусом туда ехать часа четыре. И семью вы будете видеть раз в неделю. Сами понимаете, что в таких условиях могут служить только особые люди.

Начальники у нас тоже удивительные. Вся страна 12 апреля отмечает день космонавтики, а мы - День своего руководства, которое парит в облаках, пока мы, грешные, ходим по земле. От такого стиля командования чувствуешь себя пигмеем.

После всего сказанного неудивительно, что «Кузнецов» пользуется дурной славой. Начальство везде так и пугает: "Будешь себя плохо вести - пошлем на «Кузнецов» (кличка - "Кузя")". Ну, а тем, кому "повезло" попасть служить на «Кузнецов», служить там не очень хочется. Отсюда и большая текучесть кадров. Каждые 4-5 лет (по истечению контракта) младший офицерский состав - а это главный костяк корабля - меняется на 80%. Уходят опытные, а на их место приходят "зеленые". То же касается и мичманов. Все это явно не способствует улучшению эксплуатации техники. В связи с такими условиями контракт после срочной службы на авианосце заключают только те, кто совсем не пригоден для "гражданки" - а это, согласитесь, далеко не лучший "человеческий материал". Не случайно, что не все офицеры считают желательным иметь на корабле "контрактников".

Что касается личного состава, т.е. матросов, то глядя на них, веришь, что СССР жив, живет и жить будет. Каких только национальностей здесь нет! Русских - не больше 60%, хотя призывают, вроде, только жителей РФ. Дело, вероятно, в том, что у нас, русских, "закосить святую обязаность" считается показателем положения в обществе и престижа. Поэтому гребут всех тех, у кого не хватило ума или денег, чтобы уклониться. Читаешь адреса призывников и веришь: не оскудела Русь землею. Деревня, поселок, колхоз, но нет среди молодых матросов ни москвичей, ни питерцев (еще адмирал Н.О. Эссен говаривал: "Хлебопашцы нам на флоте не нужны"). Другое дело - Северный Кавказ. Там считается, что настоящий мужчина должен пройти армейскую школу, а попасть на флот они считают за счастье. Поэтому на корабль приходят не худшие представители Северного Кавказа. Разумеется, они быстро осваиваются с обстановкой, организовывая местечковые группировки и захватывая власть в матросской среде. По иному дело обстоит с тувинцами и башкирами: видимо, из-за отсутствия близкого знакомства с цивилизаций они просто не знают, как уклониться от почетной государственной обязанности. Теперь, вероятно, понятно, почему каждый десятый призывник не говорит по-русски.

От греха подальше, весь этот контингент даже не пускают в увольнение (дабы ничего не учудили в Мурманске). Так и сидят они 2 года на "железе". Главной воспитательной мерой по отношению к матросам теперь стала "плетка" ("пряник" отсутствует), т.е. карцер, куда иногда попадают даже мичманы. От такой жизни матросы любят "теряться", благо корабль большой. Происходит это по 3-4 раза в месяц. Тогда всех офицеров и мичманов расписывают по сходам, и мы ищем спрятавшегося матроса. Поиски длятся обычно 1-2 дня (если не находят в первый день, а это 50% вероятности, то матрос, как правило, через 2-3 дня выходит сам), но были и рекордсмены. Так, одного матросика в Средиземном море искали неделю. А самым знаменитым стал случай с авиатехником, который в состоянии сильного алкогольного опьянения пропал без вести. Его (вернее, его мумию) нашли через ЧЕТЫРЕ ГОДА в таком месте, что до сих пор никто не может понять, как он туда попал...

"Прохиндиада"

"Хочешь жить - умей вертеться". Эта старая добрая истина, хорошо характеризующая стиль жизни на «Кузнецове». Командир любит поговорить про дураков - младших командиров, которые ставят невыполнимые задачи по "доставанию" чего-либо, толкая матросов на воровство, и тут же стращает, что прикроет сход на берег какой-нибудь БЧ, если она к утру не осветит свои коридоры. А где взять эти самые лампочки, если их на корабле не выдают? Вестимо где - у соседей, ночью...

Воруют все и у всех. Как то украли 200 пар (у нас все по крупному) офицерских ботинок, а потом почти в открытую ими по 50 рублей за пару торговали на корабле. А командир все кричал, что всех посадит.

Самой плодотворной нивой здесь, конечно, являются камбузы. С них тащат все, кому не лень, а не лень тут всем. Что не уносится, то съедается, и по ночам на всех камбузах пахнет жареной картошкой. На камбузы выдают специально пробитые консервы, но их все равно продают по сниженной цене рабочим с завода. И первую скрипку здесь играет, конечно, служба снабжения.

Уже было сказано, что у нас туго с душевыми. Но это не у всех. Особо "одаренные" делают себе "самопальные" душевые с электроподогревом - благо, на корабле заброшенных душевых и умывальников огромное количество. Не менее интересно обстоит дело с каютами. На корабле много разграбленных и брошенных кают офицеров десанта, летчиков и авиатехников. При особом желании можно найти себе подходящую и отремонтировать. Поэтому зачастую даже мичманы или матросы-контрактники живут в одноместных каютах. "Хочешь жить - умей вертеться".

Главное : "Орлята учатся летать"

Непонятно; что является главным оружием на авианосном крейсере - авиация или ударные ракеты. «Кузнецов» все же более авианосный, чем ракетный, поэтому главным оружием здесь считается авиация. Теоретически, на корабле может базироваться до 40 Су-33. На деле страна раскошелилась лишь на 24, а для постоянного базирования с огромным трудом подготовила только семь машин.

Наши самолеты, в отличие от более "отсталых" американских, способны решать только задачи ПВО (хотя в ВВС есть самолет-универсал Су-35), поэтому ударную задачу авианосец решает при помощи ПКР. Из-за трамплинного (вместо катапультного) взлета на Су-33 налагаются ограничения по взлетной массе. Если учесть, что (отчасти, по вине ГЭУ) полеты проводятся на б-8-узловом ходу, то становится понятным, почему случаются они только в ветренную погоду и, как правило, без подвесного вооружения и с уменьшенным запасом топлива.

На корабле смонтирована система автоматической посадки, теоретически предусматривающая возможность полетов при любой видимости, однако на практике ее не проверяли. Поэтому полеты производятся только в ХОРОШУЮ ветренную погоду.

Вообще, базирование самолетов на «Кузнецове» носит какой-то странный характер. Авиация даже не появляется в ангаре, а вместо самолетов там мирно стоят: 25-тонный автокран, четыре тягача-буксировщика, пожарные ГАЗ-66 и ЗиЛ, "Газель", УАЗ-452, "козлик" и трактор с установленным на нем реактивным двигателем (для очистки полетной палубы от снега и льда).

Наше оружие

Летом 1998 г. на День ВМФ мы принимали мазут. Вы спросите: "А причем тут оружие?" А вот причем: принимали мы его не только в цистерны, но и в один из постов управления стрельбой. Правда, всего 60 т, да и без злого умысла. Трюмные, видимо, закрыли не тот клапан и продолжали принимать мазут уже в полную цистерну, неплотно задраенная горловина которой находилась возле упомянутого поста. Через эту горловину и затопило пост, в коем почему-то не оказалось вахты БЧ-2. Герметичные стойки не выдержали, и пост вышел из строя.

Два из четырех ЗРК были тоже в свое время затоплены забортной водой из системы орошения. Дело было ночью, в трубе оказался свищ, и все помещения обоих комплексов затопило "по крышу". Все восемь "Кортиков" требуют плановой наладки, на которую нет денег. К довершение всех бед, барахлит система "горизонт-азимут". Поэтому стрелять-то мы можем, а вот попасть...

"А вместо сердца - пламенный мотор"

Когда говорят об БЧ-5, как правило, имеют в виду ГЭУ. О ней и поговорим.

Во первых, один из восьми котлов и один ГТЗА временно не работают - из-за взрыва газохода по причине ошибки в эксплуатации (перед розжигом котла забыли провентилировать газоход). Таким образом, теоретически мощность ГЭУ снизилась до 75%. Но это в теории, а на практике - и того меньше.

Все четыре дейвуда текут, поэтому периодически подтапливаются подшипники линий валов, что накладывает ограничение на максимальное число оборотов. Давно выработала свой ресурс автоматика ГЭУ, от этого «Кузнецов» дымит как броненосец с фотографии начала века. К тому же трубопроводы уже "еле дышат", да и матросы, обслуживающие ГЭУ, не блещут профессиональными навыками и знаниями. В результате вместо почти 29 узлов, которые дал «Кузнецов» на испытаниях, или хотя бы 24, на трех машинах он еле держит 16-18, а обычно - не более 10-12 узлов.

"Хорошо" обстоит дело и с электрической частью. То турбогенератор "сядет", а резервный дизель-генератор не сможет запуститься, то еще что-нибудь случится. И весь корабль погружается во мрак. Особенно пикантно это выглядит на ходу: локаторы не излучают, связи нет, котлы тухнут - не авианосец, а "летучий голландец" . Именно при таких обстоятельствах летом 1998 г. едва не погиб ЭМ «Бесстрашный», а еще раньше - «Киев». В обоих случаях корабли в шторм несло на берег, и лишь чудом успели ввести в строй ГЭУ. На «Киеве» это произошло в 3-4 кабельтовых от скал...

Следует сказать и о пункте базирования авианосца. Официальным местом для него является судоремонтный завод №35 (СРЗ-35). Не знаю, как обстоят дела на других флотах, а вот на Севере больше ни один корабль не имеет место постоянного базирования в заводе. Для «Кузнецова» это, пожалуй, идеальный вариант, т.к. в противном случае ему пришлось бы базироваться в п. Видяево, (где ранее и находилось его штатное место). Там ничего нет, кроме сопок и десятка домишек. Сейчас в Видяево доживает свой век списанный «Киев».

Рядом с нами стоит «Адмирал флота Советского Союза Горшков». Когда-то он пришел в СРЗ-35 в ремонт и у него сгорела кормовая машина. Теперь он официально находиться на консервации, а по-настоящему же просто умирает. Ведь на консервацию тоже нужны деньги, а тут просто "повесили на корабль замок". Рабочий день там строго до 17.00, экипаж - всего 75 человек, и матросы каждый день ходят в увольнение - не служба, а сказка. Так они и стоят в полукабельтове друг от друга, два антипода - "каторга" и "курорт" Северного флота. Чудны дела твои, Господи!

СРЗ-35 не ахти как приспособлен к базированию авианосца. Пар подается скверно или совсем не подается. С водой тоже самое, т.к. напора не хватает для подачи ее на ярусы надстройки. Электричество тоже в обрез - "берег" слабоват, и зимой, когда из-за грелок нагрузка в сети повышается, береговой щит питания периодически "рубится".

Но повествование о СРЗ-35 не будет полным без рассказа о ВОХР. Укомплектован он женщинами "бальзаковского возраста", что, однако, нисколько не влияет на боеспособность - не дай Бог попасть в их женские руки (не случайно Зимний защищал именно женский ударный батальон). На КПП завода вас обязательно обыщут, обнюхают (на предмет малейшего запаха спиртного) и, конечно, проверят наличие пропуска. Это вам не «Кузнецов». Все это доведено до абсурда. Например, через КПП без специального пропуска запрещен пронос больших сумок, рюкзаков и "дипломатов" (даже пустых). Но если вы запихнете их в целлофановый пакет (даже пусть двухметровый), то можно нести без всяких пропусков.

У читателя, вероятно, от всего сказанного остался нехороший осадок - оно и понятно. Одни скажут, что такого не может быть, а другие возмутятся: до чего дошел флот и как опустились нынешние военные. Нам приходилось довольно часто слышать такие обидные речи - и непременно от гражданских лиц. Подобные суждения всегда вызывали скорее чувство недоумения, чем обиды. Наша страна, даже при всей своей экстравагантности, не "банановая республика", где армия есть государство. У нас МО - лишь часть государственного механизма. И вообще, за последние 100 лет армия в России была далеко не ведущей политической силой. В отличие от гражданского сектора, мы, военные, зависим от правительства не косвенно (через законы), а напрямую (через приказы). Так что мы - точный слепок с нашего государства-правительства. А поскольку каждый народ достоин своего правительства, не стоит отмежевываться от наших, вернее, общих проблем.

Если же и дальше развивать эту тему, стоит развеять и еще одно недоразумение, чрезвычайно стойкое в "гражданских кругах" - о якобы природной тоталитарности военных. Мы - плоть от плоти своего народа, и сторонников РНЕ или ЛДПР среди военных не больше, чем среди остального народа. А сторонников КПРФ, пожалуй, даже меньше.

От некоторых военных приходилось слышать и такое: дескать, раз мы не умеем эксплуатировать авианосцы, то они нам и не нужны, достаточно одних ЭМ и БПК. Но тогда зачем нужны эти самые ЭМ и БПК? Ведь вдали от берега без поддержки авиации они будут уничтожены, а под берегом их задачи спокойно решают МРК и МПК. И командование ВМФ, слава Богу, это понимает и в последнее время, в меру своих возможностей, старается спасти этот уникальный корабль, да и вообще "авианосное направление". Ходят даже слухи, что «Кузнецов» больше не будет зимовать на севере. Но можно ли все это сделать, не имея поддержки на самом верху? Для его эксплуатации и особенно для ввода в строй хотя бы двух дюжин Су-33 нужны большие деньги...

Ужасно обидно за наш уникальный и любимый корабль.